Как возникали глобальные эпидемии человечества
Болезни, которые вызвали пандемии, накатывались на человечество волнами. За несколько лет они исчезали и забирали за собой миллионы жертв. Пандемии, эпидемии - это вечные спутники человечества. На нашей планете мы вечно сосуществуем с вирусами. Более того, вирусы здесь живут раньше нас.
Последней эпидемией, которая наводит ужас на западный мир, является Эбола. Этот вирус убил сотни людей в Африке в 2014 году. Неудивительно, что многие возмутились, когда двух зараженных работников здравоохранения, граждан США, доставили домой из Либерии для лечения. Зачем было приносить эту чуму в США, также подвергая опасности остальную часть страны? Но правда в том, что Эбола, хотя и является убийственной, не имеет того, что нужно, чтобы вызвать пандемию, всемирную вспышку инфекционных заболеваний.
Распространяется только при тесном контакте с инфицированными жидкостями организма; чтобы избежать лихорадки Эбола, просто надо воздерживаться от прикосновения пота, крови или тела больных, или мертвых.
Эпидемии убили много людей
Чума Антонина, приписанная корью или оспой в 165 году н. э., убила римского императора Марка Аврелия и миллионы его подданных. Чума Юстиниана, вызванная смертельным бактериальным патогеном Yersinia pestis, распространилась из Северной Африки через Средиземное море в Константинополь и другие города вдоль Средиземного моря. К 542 году инфицированные крысы и блохи перенесли инфекцию на север до Ренна во Франции и в сердце Германии. Миллионы умерли.
Затем произошла Чёрная смерть 1348-50, также вызванная Yersinia pestis, но на этот раз она распространялась воздушными блохами, из легких в легкие человека. Чума распространилась по Шелковому пути в Афганистан, Индию, Персию, Константинополь, а затем через Средиземное море в Италию и остальную часть Европы, убив десятки миллионов людей. Из всех прошлых пандемий грипп 1918 года (также известный как испанский грипп) в настоящее время считается «супер угрозой», стержнем, с помощью которого измеряются все другие пандемии. Он убил 40 миллионов человек.
Неужели виновники возникновения смертельных эпидемий, это животные из джунглей?
Тем не менее, никакая логика не может подавить пандемическую паранойю, в ожидании, что человеческое вторжение в тропические леса и джунгли вызовет смертельные вирусы. К концу 1990-х годов человечество было глубоко погружено в проблему биологического оружия, вкладывая миллиарды долларов во всемирное государственное финансирование для борьбы со злобной, лабораторной болезнью. Как будто этого было недостаточно, паника, вызванная с 2004 по 2007 год сообщениями о вирусе H5N1 или птичьем гриппе, навсегда запечатлела перспективу межвидового штамма Андромеды в западном сознании.
Страх, похоже, подтверждается историческими воспоминаниями.
Многие эксперты в области здравоохранения придерживаются мнения, что любая надвигающаяся чума будет вызвана вторжением человека в мир природы. Они предполагают, что риск связан с тем, что голодные люди в Африке и в других местах кочуют в лесах и джунглях, чтобы охотиться на «мясо диких животных» - грызунов, кроликов, обезьян, обезьян - с опасными патогенными микроорганизмами. Отсюда печальный результат. Эти патогенные микроорганизмы бесшумно передвигаются среди диких животных, но могут также вспыхнуть с ужасающей свирепостью среди людей, когда люди вторгаются туда, куда им не следует. Ещё подобная точка зрения, это риск возникновения, когда птицы распространят новый пандемический штамм на цыплят на фабричных фермах и, в конечном итоге, на нас.
Но может, всё же, дело не только в животном мире, а в образе жизни людей?
В вышеперечисленных сценариях есть что-то не совсем логичное. В тесном контакте животных и людей нет ничего нового. Наши предки жили в тесной связи с дикой природой с древних времён, включая охотников за мясом диких животных в Западной Африке. Мы жили рядом с домашними животными, коровами, свиньями и курами на фермах в домашних хозяйствах в течение тысяч лет. Пандемии возникают не только из-за простого контакта между людьми и животными, существует пропущенный шаг между патогеном животных и пандемией человека, который почти полностью игнорируется в этих ужасающих идеях «вмешательства в природу».
Каковы же причины возникновения столь смертельных болезней?
Австралийский вирусолог Фрэнк Макфарлейн Бернет, утверждал, что самые смертельные болезни — это те, которые недавно появились в человеческом виде. Казалось бы, какой в этом смысл, если паразит, убивает своего хозяина? Он является мертвым паразитом, так как без хозяина микроб не может выжить и распространиться. Поэтому согласно этому аргументу, новые микробы, которые прорываются в наш вид, будут потенциальными триггерами для пандемий. Микробы, которые имеют долгую историю, будут эволюционировать, чтобы быть относительно доброкачественными.
По словам эпидемиолога Пола Уолда, наиболее опасными инфекционными заболеваниями почти всегда являются не болезни животных, недавно распавшиеся на человеческие виды, а болезни, адаптированные к человечеству с течением времени: оспа, малярия, туберкулез, проказа, тиф, желтая лихорадка, полиомиелит. Для того, чтобы адаптироваться к человеческому виду, микроб должен циркулировать среди людей. На каждой итерации распространяются штаммы, наиболее адаптированные к передаче. Таким образом, естественный отбор подтолкнет циркулирующие штаммы к более и более эффективной передаче и, следовательно, к усилению адаптации к человеческим хозяевам. Этот процесс обязательно происходит среди людей. Вот почему идея о том, что высоко патогенные вирусы животных, такие как, например, птичий грипп H5N1, циркулирующий среди цыплят, может внезапно мутировать в смертельный, передаваемый человеческий вирус, имеет мало эволюционного смысла.
Адаптация к новому хосту — дело точное и деликатное. Быть адаптированным к человеку зародышем, означает обладать способностью заражать клетки человека, преодолевать человеческий иммунитет и манипулировать человеком — хозяином, чтобы сбросить зародыш. Патоген должен заставить своего нового человека-хозяина действовать так, чтобы распространять микробов: чихать, кашлять, извергать микробы в воздух или пропускать их через диарею. Чтобы заставить человека чихнуть, вирус простуды или гриппа каким-то образом совмещает развитую тенденцию у людей, чихать и кашлять, чтобы избавиться от раздражителей, будь то пыльца или вирус. Чихание вируса может помочь человеку снизить вирусную нагрузку и быстрее восстановиться, но также гарантирует, что коллеги отправятся домой с дозой того, что больного беспокоит. Вирус, который не вызывает симптомов, гораздо реже передается.
С другой стороны, если заболевший сразу же сляжет, возбудитель будет слишком вирулентным, настолько, что обездвижит больного и он не сможет выйти, чтобы распространить болезнь. (Эбола является ярким примером здесь.) Но как только они развивают способность к передаче от человека человеку, эти самые патогенные микроорганизмы могут вызвать смертельные человеческие заболевания. Некоторые хорошо известны: оспа, которая выживает во внешней среде; холера, которая распространяется в воде; малярия, переносимая насекомыми; и золотистый стафилококк, распространяемый невольными медицинскими работниками и известный сегодня в самой смертельной, наиболее устойчивой к антибиотикам форме, как MRSA.
Как зарождалась эпидемия «Великой чумы Афин»
Таинственная древняя вспышка «Великой чумы Афин», показывает, как смертельные эпидемии разворачиваются во времени. Чума, предположительно вызванная тифом, корью, оспой или лихорадкой Эбола, вспыхнула в Афинах летом 430 г. до н.э., в первые дни Пелопоннесской войны, 27-летней борьбы между Афинами и Спартой за гегемонию в эллинском мире. Перикл, де-факто лидер Афин, который настаивал на войне, разработал оборонительную стратегию, которая оказалась фатальной для него и для трети афинских граждан. Он настоял на том, чтобы привести всех граждан, которые жили в городах и сельских районах за пределами города (крепости) - в Афины, оставив остальную часть города — государства для вторжения и разорения спартанцам. Нормальное население города было около 150000 и пришли около 250 000 фермеров. Большинству было некуда идти, и они сгрудились в палатках, раскинувшихся в узких пространствах между стенами. В тех условиях переполненные лагеря созрели для вирулентной инфекции. Врачи и обслуживающий персонал умерли быстро, и единственными, кто мог ухаживать за больными, были выжившие, невосприимчивые к дальнейшей инфекции. Это говорит о том, что Великая Чума эволюционировала: она стала гораздо более смертоносной в огромном лагере беженцев.
Болезнь зародилась в Эфиопии, путешествовала на север, в Египет и Ливию, через Средиземное море на остров Лемнос и далее в Афины. Не осталось никаких записей о том, что эта болезнь была такой опасной ещё где-либо, прежде чем попасть в Афины. А вот в результате эволюции болезни, в Афинах, было так много погибших. Там у людей с прекрасным здоровьем внезапно начинались нестерпимые боли в голове; глаза становились красными и воспаленными; во рту возникало кровотечение из горла и языка, а дыхание становилось неестественным и неприятным. У медицинских работников возникли следующие симптомы: чихание и хриплость голоса, и вскоре боль осела в груди и сопровождалась кашлем. В большинстве случаев были приступы рвоты, вызывающие сильные судороги; иногда это заканчивалось этой стадией болезни, но иногда продолжалось долго. Болезнь вызывала сыпь, бред, спутанность сознания среди выживших. Появлялись почерневшие, мертвые ткани на конечностях, а иногда болезнь вызывала и слепоту. Это было очень вирулентное, трансмиссивное, системное заболевание. Врачи и обслуживающий персонал умерли быстро, и единственными, кто мог ухаживать за больными, были выжившие, невосприимчивые к дальнейшей инфекции.
Афинская чума показывает, как болезнь от легкой до умеренной вирулентности может разгореться в такой среде, которую можно назвать «фабрикой болезней» - местом, где больные попадают в ловушку, вызывая распространение инфекции подобно лесному пожару. В стесненных условиях передача тифа может быть более прямой. Например, в сербских тюремных лагерях времен первой мировой войны, где был распространен тиф, с передачей через воздух.
Как зарождалась эпидемия гриппа 1918 года
Эволюционный процесс породил грипп 1918 года. Весной в 1918 году в США вспыхнула первая волна легкого гриппа, которая распространилась по всей стране на корабли, загружающие людей в Европу. С этих кораблей инфекция распространилась в окопы, где она быстро возросла до смертельной вирулентности в условиях болезни фронта: окопы, поезда, грузовики, перемещающие раненых и больных вместе, где вирус, мог снова и снова заражать, уже перенёсших болезнь. Вся система представляла собой гигантскую службу вирусной доставки. Эта болезнь покинула Западный фронт и разлетелась по всей планете, убив около 2,5% инфицированных - и заразила сотни миллионов. Этот хищный грипп не был вызван какой-то случайной комбинацией генов птичьего гриппа, как предсказывает новая паранойя чумы. Как афинская чума, так и грипп 1918 года развивались в предсказуемой дарвиновской манере. Микробы, которые разрушают организм быстрее и эффективнее, вытеснят более мягкие штаммы. Если эти смертоносные штаммы имеют повторный доступ к новым хозяевам, тормоза вирулентности отключаются, и смертельная болезнь развивается и распространяется.
Социальные условия как «фабрика болезней»
Глядя на эпидемии и пандемии через эту эволюционную линзу, становится ясно, что наиболее важным условием, необходимым для эволюции вирулентной, передаваемой болезни, является наличие фабрики болезней человека. Без социальных условий, которые допускают развитие вирулентных, заразных болезней, смертельные вспышки вряд ли возникнут. Смертность сама по себе не так уж редка: ОРВИ или острый респираторный синдром, который терроризировал Китай в 2002 и 2003 годах, убили 10 процентов его жертв; Эбола убивает 60-90 процентов; бешенство убивает почти на 100 процентов, как и легочная чума, вызванная бактерией, вызывающей черную смерть, Yersinia pestis, самой страшной пандемией в истории человечества. Но для болезни, чтобы ей быть смертельно опасной и эффективно передаваемой, нужны строгие обстоятельства. Даже Черная Смерть, которая, как считается, пришла от сурков Центральной Азии, должна была развиться в цепочку передачи от человека человеку, чтобы стать смертельной эпидемией.
Борьба с существующими патогенными микроорганизмами является более неотложной, чем охота, за возможными новыми.
Возможно ли, что огромная пандемия может разразиться от какого-то пока неизвестного патогена? А может апокалипсис скрывается там, среди крыс или обезьян, летучих мышей, белок или птиц? Черная смерть показывает, что никогда нельзя говорить с уверенностью. И вполне может быть, что патоген животных, при определённых обстоятельствах может развиться и поддерживать как вирулентность, так и способность передаваться среди людей, и среди животных. Люди продолжают умирать от адаптированной к человеку болезни. Малярия убивает более 1 миллиона детей ежегодно. Туберкулез в его уродливых, устойчивых к лекарствам формах хорошо укоренился во всем мире. Несмотря на наши благородные усилия, полиомиелит продолжает калечить и убивать детей.
Опыт развития «Великой Чумы Афин» говорит нам, что нужно избегать социальных условий, которые позволяют патогенам развивать большую вирулентность и способность к передаче. Предотвращение болезней, вызванных болезнями (в условиях, похожих на траншеи, переполненные больницы, огромные лагеря беженцев) – вот наша цель и лучшая защита. В то время, как некоторые продолжают ожидать, что чума вырвется из джунглей, гораздо более вероятно, что она придет изнутри нас, наших «фабрик болезней» и нашего социального мира.
Читайте также:
- Вконтакте